14.01 Древняя и Удельная Русь

Прочтите текст и ответьте на вопросы 13,14

Из работы историка Б.А. Рыбакова

«Помимо красочной и драматической внешней истории княжеств и кня­зей, эта эпоха крайне интересна для нас теми обострёнными отношениями между князьями и боярством, которые так явственно обозначились уже во времена Ярослава Осмомысла. Если отбросить элемент личной выгоды и корысти... то следует признать, что проводимая ими политика концентра­ции земель, ослабления уделов и усиления центральной княжеской власти объективно была безусловно прогрессивной, поскольку совпадала с на­родными  интересами. В проведении этой политики князья опирались на широкие слои горожан и на выращенные ими самими резервы мелких фео­далов ("отроки", "детские", "милостники"), полностью зависевших от кня­зя.

Необходимо обратить внимание на то, что начальная фаза этого пе­риода (до того, как в нормальное развитие вмешался фактор завоевания) характеризуется не упадком культуры, как можно было бы ожидать... а, наоборот, бурным ростом городов и ярким расцветом русской культуры во всех её проявлениях. Из этого следует, что новая политическая форма, очевидно, содействовала (может быть, на первых порах) прогрессивному развитию».

Из Симеоновской летописи

«Князь же великий поставил войско на Чудском озере на Узмени, у Во­ронья камня, и, приготовившись к бою, пошёл против них. Войска сошлись на Чудском озере; было тех и других большое множество. Был же тут с Александром и брат его Андрей со множеством воинов отца своего, было у Александра множество воинов храбрых, сильных и крепких, все напол­нились они воинственным духом, и были у них сердца подобны львиным. И они сказали: "Княже, ныне пришло время положить свои головы за тебя".

Был же тогда день субботний, и на восходе солнца сошлись оба войска. И была здесь злая и великая сеча для немцев и чуди, и слышен был треск ломающихся копий и звук от ударов мечей, так что и лёд на замёрзшем озере подломился, и не видно было льда, потому что он покрылся кровью. И сам я слышал об этом от очевидца, бывшего там.

И обратились немцы в бегство, и гнали их русские с боем как по возду­ху, и некуда им было убежать, били их 7 вёрст по льду Суболицкого берега, и пало немцев 500, а чуди бесчисленное множество, а в плен взяли 50 луч­ших немецких воевод и привели их в Новгород, а другие немцы утонули в озере, потому что была весна. А другие убежали тяжело раненными».

Прочтите текст и ответьте на вопросы 

Из послания российского монарха.
«Когда же мы Божьей волей с крестоносной хоругвью всего 
православного христианского воинства ради защиты православных христиан 
двинулись на Казань, и одержали победу над Казанью, и со всем войском 
невредимые возвращались восвояси, что могу вспомнить о добре, сделанном нам 
людьми, которых ты называешь мучениками? А вот что: как пленника, посадив в 
судно, везли с малым числом людей сквозь безбожную и неверную землю! Если 
бы рука Всевышнего не защитила меня, смиренного, наверняка бы я жизни 
лишился. 
Когда же вернулись мы в царствующий град Москву, Бог дал нам тогда 
наследника – сына Дмитрия; когда же, немного времени спустя, я, как бывает с 
людьми, сильно занемог, то те, кого ты называешь доброжелателями, с попом 
Сильвестром и вашим начальником Алексеем Адашевым решили, что мы уже в 
небытии и, забыв наши благодеяния, а того более, души свои и присягу нашему 
отцу и нам – не искать себе иного государя, кроме наших детей, решили посадить 
на престол нашего отдалённого родственника князя Владимира, а младенца 
нашего хотели погубить, подобно Ироду... 
Когда же мы, по Божью милосердию, всё узнали и полностью уразумели и 
замысел этот рассыпался в прах, поп Сильвестр и Алексей Адашев и после этого 
не перестали жесточайше притеснять нас и давать злые советы, под разными 
предлогами изгоняли наших доброжелателей, во всём потакали князю Владимиру, 
преследовали лютой ненавистью нашу царицу Анастасию и уподобляли её всем 
нечестивым царицам, а про детей наших и вспомнить не желали. 
А после этого собака и давний изменник, князь Семён Ростовский, который был 
принят нами в Думу не за свои достоинства, а по нашей милости, изменнически 
выдал наши замыслы литовским послам, пану Станиславу Довойне с товарищами, 
и поносил перед ними нас, нашу царицу и наших детей...»