.10 Цыбулько-2023

(1)В эту ночь снились мне безобразнейшие сны. (2)Немудрено: весь вечер давили меня воспоминания о каторжных годах моей школьной жизни, и я не мог от них отвязаться. (3)Меня сунули в эту школу мои дальние родственники, от которых я зависел и о которых с тех пор не имел никакого понятия, – сунули сиротливого, уже забитого их попрёками, уже задумывающегося, молчаливого и дико на всё озиравшегося. (4)Товарищи встретили меня злобными и безжалостными насмешками за то, что я ни на кого из них не был похож. (5)Но я не мог насмешек переносить; я не мог так дёшево уживаться, как они уживались друг с другом. (6)Я возненавидел их тотчас и заключился от всех в пугливую, уязвлённую и непомерную гордость. (7)Грубость их меня возмутила. (8)Они цинически смеялись над моим лицом, над моей мешковатой фигурой; а между тем какие глупые у них самих были лица! (9)В нашей школе выражения лиц как-то особенно глупели и перерождались. (10)Сколько прекрасных собой детей поступало к нам. (11)Через несколько лет на них и глядеть становилось противно. (12)Ещё в шестнадцать лет я угрюмо на них дивился; меня уж и тогда изумляли мелочь их мышления, глупость их занятий, игр, разговоров. (13)Они таких необходимых вещей не понимали, такими внушительными, поражающими предметами не интересовались, что поневоле я стал считать их ниже себя. (14)Не оскорблённое тщеславие подбивало меня к тому, и, ради Бога, не вылезайте ко мне с приевшимися до тошноты казёнными возражениями, что я только мечтал, а они уж и тогда действительную жизнь понимали. (15)Ничего они не понимали, никакой действительной жизни, и, клянусь, это-то и возмущало меня в них наиболее. (16)Напротив, самую очевидную, режущую глаза действительность они принимали фантастически глупо и уже тогда привыкли поклоняться одному успеху. (17)Над всем, что было справедливо, но унижено и забито, они жестокосердно и позорно смеялись. (18)Чин почитали за ум; в шестнадцать лет уже толковали о теплых местечках. (19)Конечно, много тут было от глупости, от дурного примера, беспрерывно окружавшего их детство и отрочество. (20)Развратны они были до уродливости. (21)Разумеется, и тут было больше внешности, больше напускной циничности; разумеется, юность и некоторая свежесть мелькали и в них даже из-за разврата; но непривлекательна была в них даже и свежесть и проявлялась в каком-то ёрничестве. (22)Я ненавидел их ужасно, хотя, пожалуй, был их же хуже. (23)Они мне тем же платили и не скрывали своего ко мне омерзения. (24)Но я уже не желал их любви; напротив, я постоянно жаждал их унижения. (25)Чтоб избавить себя от их насмешек, я нарочно начал как можно лучше учиться и пробился в число самых первых. (26)Это им внушило некоторое почтение. (27)К тому же все они начали помаленьку понимать, что я уже читал такие книги, которых они не могли читать, и понимал такие вещи (не входившие в состав нашего специального курса), о которых они и не слыхивали. (28)Дико и насмешливо смотрели они на это, но нравственно подчинялись, тем более что даже учителя обращали на меня внимание по этому поводу. (29)Насмешки прекратились, но осталась неприязнь, и установились холодные, натянутые отношения. (30)Под конец я сам не выдержал: с летами развивалась потребность в людях, в друзьях. (31)Я попробовал было начать сближаться с иными; но всегда это сближение выходило неестественно и так само собой и оканчивалось. (32)Был у меня раз как-то и друг. (33)Но я уже был деспот в душе; я хотел неограниченно властвовать над его душой; я хотел вселить в него презрение к окружавшей его среде; я потребовал от него высокомерного и окончательного разрыва с этой средой. (34)Я испугал его моей дружбой; я доводил его до слёз, до судорог; он был наивная и отдающаяся душа; но когда он признал моё первенство, я тотчас же возненавидел его и оттолкнул от себя, – точно он и нужен был мне только для одержания над ним победы, для одного его подчинения. (35)Но всех я не мог победить; мой друг тоже ни на одного из них не был похож и составлял самое редкое исключение. (36)Первым делом моим по выходе из школы было оставить ту специальную службу, к которой я предназначался, чтобы все нити порвать…

(По Ф.М. Достоевскому*)

* Фёдор Михайлович Достоевский (1821-1881) – русский писатель, мыслитель, философ, публицист, член-корреспондент Петербургской академии наук.