.07 №10. Цыбулько-2024 (ОГЭ)

(1)Впервые я увидал дядю, когда мне было лет девять. (2)Мы только что приехали из другого города, где я родился, а дядя по старости не выезжал никуда и, должно быть, знал обо мне только по письмам. (3)У нас часто говорили о нём, называли странным и «книжным» человеком, пожимали плечами и удивлялись, что он слишком много тратил на какие-то никому не нужные вещи. (4)Я ждал с нетерпением, когда меня повезут к нему, но поездку откладывали со дня на день. 

(5)Случилось как-то, что нашего дворника послали к дяде с запиской, и я, потеряв терпение, не сказав никому ни слова, отправился самостоятельно. (6)Это была дерзость, в которой я не раскаиваюсь.

(7)У меня постукивало сердце, когда я поднимался по лестнице, но, когда старичок-слуга снял с меня шубку и впустил в комнаты, я потерялся. (8)В комнатах совсем не было стен, по крайней мере я их не видел. (9)Были пол, потолок, окна, двери и… книги. (10)Они шли стройными рядами всюду, куда я ни глядел, в решётчатых полках, точно их собрали сюда со всего света. (11)На самой крайней полочке, совсем под потолком, сидела большая головастая сова. (12)В комнате стоял полумрак и было тихо, торжественно-тихо, как в пустой церкви. 

(13)В углу, у окна, в глубоком кожаном кресле сидел он, мой дядя, и держал книгу. (14)На коврике, у его ног, спал крупный дымчатый кот. 

(15)Я стоял в дверях, не решаясь переступить. (16)Дядя услышал шорох, повернул голову, и я увидал худое, плохо выбритое лицо и всматривающиеся усталые глаза. (17)Казалось, он старался понять, кто я такой. (18)Путаясь в словах, я объяснил. 

— (19)Поди-ка сюда, голова, — сказал он и поманил пальцем. 

(20)Я приблизился с чувством благоговения и некоторого страха.

— (21)Вот ты какой, — сказал дядя и потрепал меня по щеке. — (22)Каков, однако, ферт! (23)Один заявился!.. (24)Ну, здравствуй. (25)Так это ты большой любитель чтения? 

(26)В тоне голоса я уловил похвалу и из скромности опустил глаза. 

— (27)Очень рад тебя видеть… 

(28)Из проволочной корзинки он достал яблоко и дал мне. 

(29)Через пять минут я был как дома, сидел на скамеечке, рядом с храпевшим котом, глазел на поразившие меня ряды книг. 

— (30)Ну что ты читал, дружок? — спрашивал дядя. 

(31)Что я читал! (32)Я сейчас же захотел показать дяде, с кем он имеет дело, и с жаром принялся перечислять, что читал.

— (33)Я всё-таки порядочно прочёл, дядя, — говорил я. — (34)Про «Заколдованную могилу», про «Храбрую шайку и атамана Кольцо», про «Солдата и семь разбойников», про…

— (35)Тпр-р-р… — остановил меня дядя. — (36)Да ты профессор! (37)Кто же тебе такие книги давал? 

(38)Это была моя тайна. (39)У меня дома уже отобрали две трёпаные книжечки и допытывались, откуда я их добыл. (40)Но я не сказал. (41)Я боялся, что их отберут и у нашего дворника, который давал их мне. (42)Здесь же мне ничто не угрожало, я имел случай познакомить дядю ещё с одним любителем чтения и моим другом и сказал откровенно: 

— Мне давал их наш дворник Степан. (43)У него их во-от сколько! — показал я руками. 

— (44)Так-так… (45)Только всё это глупости, — сказал дядя. — (46)Надо читать хорошие книги, где говорится о жизни. (47)Видишь, стоят они, — указал он на полки. — (48)Каждая из них – часть сердца человека, которого называют писателем! 

(49)Я посмотрел на книги. (50)В сумеречных тенях они уже сливались в сплошную стену. 

— (51)Книга не Петрушка, — продолжал дядя, тряся пальцем, — она не для смеху пишется! (52)Она должна указывать людям, как надо и как не надо жить… 

(53)Я слушал и хлопал глазами. (54)Оказывалось, мы со Степаном даром тратили пятаки.

(55)Дядя подставил к книжной стенке лесенку и, кряхтя, полез кверху. 

— (56)На-ка вот «Сказки Андерсена», это будет получше твоих «солдат» и «разбойников».

(57)Должно быть, радость, которую я пережил в этот момент, отразилась на моей физиономии: дядя взял меня за подбородок и, глядя в глаза, сказал: 

— Книги, которые я буду давать тебе, можешь оставлять у себя. (58)Пусть это будет началом твоей библиотеки. (59)Пусть они будут твоими друзьями. 

(60)Как это было давно, но как до сих пор ярко встаёт в моей памяти! 

(61)В тот памятный вечер в моём сердце затеплилась искра. (62)Почти строгий тон дядиных слов, когда говорил он о книгах, чёрные молчаливые ряды на полках и грустные сумерки – всё это будило во мне тихое чувство благоговения. 

 

(По И.С. Шмелёву*)

* Иван Сергеевич Шмелёв (1873-1950) – русский писатель, мыслитель, публицист.